16 October 2012
06:25 -
Из почтового ящика «Харакат»: Великая китайская стена проходит и через Ташкент?
Наверное, каждому из нас тяжело слышать жалобы людей преклонного возраста, связанные с нерадивостью некоторых чиновников. Мне это было вдвойне сложнее, так как сетовал на высшую, на его взгляд, несправедливость мой сосед по махалле Хожи-ака, который сколько его помнят люди никому и ничего плохого не делал, а прослыл среди махаллинцев человеком безупречной репутации с чистой и светлой душой.По рассказам соседей, появился Хожи-ака в нашей махалле в начале 50-х годов. В то время молодой уйгур эмигрировал в советский Узбекистан из Китая. Однако все это время он поддерживал тесную связь с родственниками, оставшимися в Синьцзяне.
Вот и в этом году его пригласили в Китай на семейное торжество - свадьбу одного родственников. Но попасть на историческую родину моему уважаемому соседу так и не пришлось. Ее ворота оказались для уйгура китайского происхождения закрытыми.
Рассказывая о произошедшем, седовласый старик украдкой смахивал слезы, которые наворачивались у него от горькой обиды: - Я сначала даже не понял, что китайский консул прямо намекает мне на то, что есть подозрения о моей принадлежности, как он выразился, к негативной среде. Это кого он имел в виду, уйгурских сепаратистов, что ли? И в силу этого обстоятельства моя персона, оказывается, нуждается в дополнительной проверке, без которой въезд в Китай мне заказан!
На мой вопрос о предоставлении справок из правоохранительных органов нашей страны аксакал, даже обидевшись, ответил: - Я никогда и ни в чем не нарушал закон. Конечно, и в этот раз я подал для оформления визы абсолютно все документы, в том числе и справку из милиции, документ, в котором говорится, что я добропорядочный человек и даже в качестве свидетеля никогда ни к каким темным делишкам не привлекался. Но и это не помогло. Я уж не знаю, каким образом китайский консул хотел меня дополнительно проверять, если у него на руках была моя справка с разрешительной записью от узбекских милиционеров.
Старик еще долго жаловался мне, сетуя на высшую несправедливость, проявляемую со стороны представителей его исторической родины. Как оказалось, даже чтобы попасть к китайскому консулу на прием он вынужден был несколько дней чуть ли не ночевать у посольства. Очередь из таких «простых» людей абсолютно игнорировалась целыми делегациями, более напоминавшими бизнес-элиту, которые чуть ли не ногами открывали дверь в кабинет консула.
Покоробило аксакала и другое требование китайской стороны - предоставить справку из банка, в которой бы было сказано, что у него на счету лежит хотя бы тысяча долларов США.
- Что же, если у меня нет в банке валютного счета, значит я недостоин ступить ногой на землю моих предков? - возмущался Хожи-ака. - Почему такие требования введены в китайском посольстве только в Узбекистане, ведь наша страна никогда ни в чем не выступала против КНР? Наоборот, насколько я могу судить, наши связи только крепнут и развиваются. А тут такая пощечина: я и вдруг сепаратист. Почему же такие правила не введены, например, в Казахстане или Кыргызстане, где уйгурские сепаратистские организации действуют чуть ли не в открытую? Почему такое отношение именно к стотысячной уйгурской диаспоре Узбекистана?
Что я мог ответить на эти горькие упреки, которые, по сути, относились не ко мне? Естественно, как мог я успокоил старика, объяснив, что, наверняка, это был отдельный случай с отдельным дипломатом, который в силу каких-либо причин не испытывает большой любви к Узбекистану или узбекским уйгурам.
Попытался я заверить его и в безошибочности суждений об отношениях между Узбекистаном и КНР. Но, тем не менее, после беседы с соседом у меня остался некоторый осадок, и уже я задумался, а действительно ли это нерадивость исполнителя или все же новая политика китайского руководства. Видимо, замешательство было написано у меня на лице, потому что мудрый старик в заключении поинтересовался: «А ты сам-то в это веришь?»
