Бахром Хамроевнинг «иши» (4-кисм)
«ДЕЛО» БАХРОМАа ХАМРОЕВА
(часть 4)
В прошлых номерах журнала (№ 4, № 5, 2003 и № 3, 2004) мы писали об уголовном деле, сфабрикованном российскими спецслужбами по заказу их узбекских коллег в отношении правозащитника Бахрома Хамроева, являющегося представителем в России узбекского оппозиционного журнала «Харакат». Он был задержан в Москве 20 июля 2003 г. в ходе совместной операции антитеррористических подразделений МВД и ФСБ РФ, незаконные действия которых в отношении выходцев из Центральной Азии он ранее подвергал публичной критике. По показкнию очевидцев, в частности, его жены, при задержании Бахрому были подброшены 3 г героина, а затем было возбуждено уголовное дело по ст.228 ч.1 УК РФ.
Узбекские, российские и международные правозащитные организации выразили обеспокоенность в связи с арестом Хамроева. По собщениям Правозащитного Центра «Мемориал», в Администрацию президента РФ, Генеральную прокуратуру РФ, следственные и судебные органы поступило более 1400 писем, в том числе обращения т «Мемориала», «Международной амнистии», «Хьюман Райтс Вотч», Московской Хельсинкской группы, Народного движения Узбекистана «Бирлик», Фонда «Туркменистан» и др. 20 октября 2003 года Хамроев был освобожден под подписку о невыезде под поручительства депутата Госдумы РФ С.Ковалева и председателя Совета ПЦ «Мемориал» О.Орлова.
Следствие по «делу» Хамроева было завершено в январе 2004 г. 17 февраля началось рассмотрение этого надуманного дела в Бутырском районном суде г.Москвы. Суд неоднократно откладывался в связи с неявкой свидетелей обвинения, а однажды, в связи с изменением адвоката обвиняемого. В одном из судебных заседаний в качестве свидетелей защиты выступали председатель Общества Прав Человека Узбекистана «Эзгулик», Генеральный секретарь Партии Народное Движение «Бирлик» Васила Иноятова и представитель Московского «Мемориала» Виталий Пономарев.
28 июля 2004 года Председатель Партии Народное Движение «Бирлик» Абдурахим Пулат отправил из Вашингтона судье Бутырского районного суда Любови Ишмуратовой ходатайство, в котором, в частности, пишет следующее:
«Я лично знаю Бахрома Хамраева с конца 80-х годов, когдо он стал одним из организаторов Народного Движения Узбекистана «Бирлик», предшественницы Партии Народное Движение «Бирлик». Он был руководителем Зарафшанского городского отделения и членом Центрального Совета «Бирлик». В начеле 1993 года, когда начались масштабные репрессии против представителей узбекской демократической оппозиции, я был вынужден эмигрировать в США, а Бахром Хамраев переехал в Москву, со временем получил Российское гражданство. Он участвовал в работе Московского Информационного Центра по правам человека в Центральной Азии, постоянно поддерживал контакт с узбекскими демократами и правозащитниками.
В 1995 году узбекские оппозиционеры и правозащитники, проживающие за границей, начали выпускать под моим руководством политико-экономический и правозащитный журнал «Харакат». С этого времени Бахром Хамраев стал активным участником этого проекта и выполнял функции представителя и корреспондента журнала в Российской Федерации. С 1999 года журнал выпускается при финансовой поддержке американского Национального Фонда за Демократию (National Endowment for Democracy).
Политическая ситуация в Узбекистане остается сложной. Недавно, 24 июня с.г. в Хельсинской комиссии Конгресса США состоялось специальное заседание. Tолько одно его название говорить о многом – «Узбекистан: Удушенная демократия и растоптанные права человека». Я был приглашен нa это заседание, выступил с докладом и, в частности, говорил о значительной роли журнала «Харакат». В настоящее время журнал пользуется огромной популярностью в Узбекистане, как единственный независимый от властей печатный орган. Нам известно, что власти Узбекистана очень болезненно относятся к факту существования журнала «Харакат», но не находя юридических оснований для запрета его распространения в самом Узбекистане, пытаются закрыть каналы доставки журнала в Узбекистан.
Только этим можно объяснить тот факт, что Бахром Хамраев оказался под наблюдением сотрудников российских правоохранительных органов. Он сам, его жена, брат и сослуживцы неоднократно задерживались и допрашивались с использованием «детекторов лжи» работниками Управления по борьбе с организованной преступностью Московской областной милиции. Во время допросов милиционеры интересовались, связан ли Бахром Хамроев с исламскими экстремистами и каким образом он участвует в выпуске журнала «Харакат».
Накануне его ареста, т.е 19 июля 2003 года вечером по московскому времени, я разговаривал с Бахромом по телефону. Мы обсуждали вопросы, связанные с выпуском очередных номеров журнала «Харакат». Бахром сказал, что он находится под постоянным наблюдением, он и его близкие подвергается давлению, и что не понимает такой настойчивости сотрудников правоохранительных органов. В этой ситуации возникает вопрос: «Может ли человек, чувствующий за собой плотную слежку, носить в кармане наркотики?». Ответ очевиден: «Конечно нет».
Все это позволяет нам предположить, что акция против Бахрома Хамроева была осуществлена по заказу узбекских спецслужб, с целю остановить издание и распространение журнала. В том что Бахром Хамроев продолжает поддерживать активную связь с политиками и правозащитниками из Узбекистана нет ничего противозаконного».
В заключение лидер «Бирлика» просит судью принять по данному делу справедливое решение, т.е. признать Бахрома Хамроева невиновным.
Тем не менее, 2 августа 2004 г. судья Ишмуратова Л.Ю. вынесла обвинительный приговор, в котором подсудимый признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных в ст.228 ч.1 УК РФ (незаконное приобретение и хранение без цели сбыта наркотического вещества в крупном размере). Суд приговорил Бахрома Хамроева к 1,5 годам лишения свободы с отбытием наказания в колонии-поселении. Он был взят под стражу прямо в зале суда.
По этому поводу директор Программы мониторинга прав человека в Центральной Азии Правозащитного Центра «Мемориал» Виталий Пономарев распространил Информационное сообщение, в котором, в частности, говорится:
«Приговор был обжалован осужденным и адвокатом в кассационном порядке. Рассмотрение кассации в Московском городском суде назначено на 13 сентября 2004 г.
«Считаю вынесенный приговор необоснованным…, - пишет Хамроев в кассационной жалобе. - Суд не исследовал и не учел в достаточной мере обстоятельства, которые могли существенно повлиять на его выводы, не проверил и не опроверг все доводы в мою защиту».
Действительно, изучение материалов дела и текста приговора вызывает многочисленные вопросы.
Прежде всего судом фактически не были исследованы доводы защиты о том, что наркотики были подброшены Хамроеву сотрудниками правоохранительных органов как ответ на критику и разоблачение незаконных действий антитеррористических подразделений МВД и ФСБ РФ. Именно эти подразделения спланировали и провели операцию по задержанию правозащитника. Примечательно, что все установленные следствием участники этой операции, включая разработчика и формального руководителя, были непосредственными участниками межведомственной антитеррористической операции на московском заводе «Графит», которая была подвергнута критике на правозащитной пресс-конференции 20 июня 2003 г. с участием Хамроева.
В тексте приговора имеются многочисленные нестыковки и неточности. Например, в качестве доказательства вины подсудимого суд ссылается на рапорт о его задержании, составленный сотрудником МВД РФ Д.В.Вагановым, несмотря на то, что последний признал, что исказил в нем реальные события, чтобы «не раскрывать способа и источника получения негласной, оперативной информации». В приговоре содержится неправомерная ссылка на показания двух сотрудников антитеррористического центра МВД РФ, хотя они, согласно протоколам судебных слушаний, подъехали к месту задержания Хамроева уже после завершения процессуальных действий.
По непонятным причинам суд проигнорировал то обстоятельство, что до сих пор не установлены имена милиционеров из антитеррористического отдела УБОП КМ ГУВД Московской области, производивших задержание Хамроева, в ходе которого, по версии защиты, ему были подброшены наркотики. В приговоре не упоминаются заключения экспертизы об отсутствии следов наркотиков в подногтевой ткани и на одежде осужденного. Не получила оценку и фальсификация протоколов допросов понятых, совершенная предположительно одним из оперативных работников. Суд отклонил ходатайство адвоката об истребовании и изучении видеокассеты, снятой оператором ФСБ во время задержания Хамроева.
В кассационной жалобе, поданной адвокатом, отмечаются неустраненные судом противоречия в показаниях свидетелей и допущенные в ходе следствия процессуальные нарушения. Серьезные искажения имеются и в протоколах судебных заседаний.
Хотя в ходе предварительного расследования и на суде сотрудники спецслужб, ссылаясь на секретность, обычно отказывались отвечать на вопросы о причинах их повышенного интереса к Хамроеву, его знакомым и родственникам, показания и неофициальные высказывания некоторых из них все же содержат достаточно важную информацию. Выясняется, что, как и следовало ожидать, никакого отношения к наркоторговле правозащитник не имел. Одно из антитеррористических подразделений разрабатывало его более полугода «по поводу бесед, которые он проводил, и литературы, которую он распространял». При разработке Хамроева отрабатывались как его контакты с членами запрещенной в России исламской организации «Хизб ут-Тахрир», так и участие в узбекском оппозиционном демократическом движении «Бирлик». О принадлежности Хамроева к движению «Бирлик» говорилось даже в ходе обсуждения операции по его задержанию.
Когда следственные органы попытались уточнить, почему российские спецслужбы интересуются узбекским эмигрантским журналом «Харакат», был получен ответ, абсурдность которого не требует дополнительных пояснений: якобы Хамроев, желая стать президентом Узбекистана, торговал наркотиками и на вырученные деньги издавал оппозиционный журнал. Трудно сказать, был ли такой ответ сочинен незнакомыми с реалиями далекой страны российскими оперативниками, или они воспроизводили дезинформацию, которую им предоставили узбекские спецслужбы.
Представители МВД РФ пытаются отрицать контакты с Узбекистаном по делу Хамроева. Однако брат правозащитника Фармон сообщил, что весной 2003 г. в здании УБОП КМ ГУВД Московской области его допрашивали два этнических узбека. Сотрудники УБОП позже сообщили, что в штате этой организации «узбеков нет» и «никто из наших не мог вести опрос на узбекском языке».
Представители МВД отмечают, что «оперативный материал» на Хамроева «находился на контроле в ФСБ России». Роль ФСБ в принятии решения о задержании Хамроева, по их неофициальной оценке, была решающей, хотя участие сотрудников этой организации в задержании стало упоминаться в материалах уголовного дела лишь после того, как об этом сообщили правозащитники.
Сотрудник МВД, руководивший операцией на месте, признал на суде, что при задержании Хамроева он выполнял некую поставленную его руководством задачу, содержание которой является «служебной тайной». Это более чем странное заявление почему-то не привлекло внимание суда.
«В этом деле вообще много странного, - считает Хамроев. – Например, когда мой адвокат недавно пришел в канцелярию суда за разрешением на свидание, ее неожиданно спросили: «А вы не боитесь этим заниматься?» На вопрос, что необычного в деле по хранению наркотиков, последовал ответ: «Дело не в наркотиках, а в человеке, которому это обвинение предъявлено». Другой адвокат, к которому я пытался обратиться раньше, сказал, что не будет заниматься моим делом, поскольку кое-что знает о деятельности сотрудников спецслужб, имена которых упоминаются в материалах следствия. Что именно он знает, он так и не решился сказать».
В то время когда данный номер журнала готовился к изданию, Бахром Хамроев все еще находился под стражей и ждал решения Московского городского суда, который должен рассмотреть его кассационную жалобу.
